Грязный реализм: Рецензия на «Хлеб с ветчиной» Буковски

                                                                                           Настанет день, и мы поменяемся местами.

Что такое Буковски? Что такое этот человек, и человек ли он?  Не мизантроп, не женоненавистник, но чужак, отщепенец людской нации, изгой семьи и порицатель общественного строя. Он несчастен? Да, абсолютно, как впрочем, и все остальные. Остальные – те, кто оказался не по «эту сторону рая», кто лишен прелестей, предоставленных в жизнях «чистеньких мальчиков и девочек», чье будущее уже обеспечено подоплекой толстых родительских кошельков. Но кто знает, может богатые тоже плачут?.. 

Чарльз Буковски ураганом ворвался в мое ни о чем не подозревающее, дремлющее сознание, ворвался и разнес все, что было на его пути, заставив меня усомниться во всем, что с молоком матери покоилось в голове. Буковски – это яростное цунами, но если не бояться оглушающей правды, спрятанной за маской лицемерия, то можно смело открывать для себя этот катаклизм, только нужно быть готовым столкнуться с последствиями.

«Хлеб  с ветчиной» -- роман-проникновенность, не исповедь, но искренность и ничем не прикрытая истина. Во многом автобиографичный, роман выворачивает наизнанку строй общества, ставит под сомнения его ценности и значимость той самой «американской мечты», за которой вот уже несколько столетий слепо следуют толпы молодых, еще не до конца утративших надежду на счастливое и благополучное существование. Буковски не просто повествует о невзгодах своего альтер эго, он яростно декларирует – вот способ его подачи. «Праведный гнев», изливаясь в строки произведения, обличает увеченный годами Депрессии и социального неравенства впечатлительный внутренний мир Генри и его попытки найти себе место в жизни, которая  ему не принадлежит. Сначала тирания отца, затем недопонимание со стороны сверстников и извечная, непреодолимая  пропасть между богатыми и бедными, которая гложет изнутри, пробираясь в самые потаенные уголки души. Но несправедливость! Как бы ни было грустно осознавать, но о ней кричат лишь те, кому не просто «посчастливилось»  соприкоснуться с ее неисчислимыми плодами, а кто со сладостной улыбкой покоренного их пожинал. Конечно, можно бесконечно жалеть маленького Генри Чинаски и проклинать несправедливость, которая является верной спутницей его жизни, ужасаться садизмом отца или отчужденностью матери…  Всё равно, в конечном счете, сочувствуя Генри, мы жалеем только себя, потому что, по правде говоря, находим отражения своих проблем и эхо мыслей о насущном, о том, что задевает больнее всего в его, несчастной, нелепой жизни, и это кажется в одно время невероятно притягательным, но тут же смешным,  и по-особенному грустным.

Роман Буковски для меня не является чем-то осязаемым, он не становится в один ряд с пресловутыми историями «о том, о сем», и даже не служит проводником в жанр грязного реализма, хотя имеет на это все основания. Нет. Это пристанище для тех, кто отчаялся найти его в действительности, это обретение товарища по несчастью взамен стены непонимания в реальной жизни, это не просто книга. Это голос целого поколения. Имея в виду не только детей Депрессии, я говорю, в том числе и о себе, и о каждом предыдущем и последующем поколении, которое неизменно считает себя «потерянным», это не просто книга. Это друг, соратник и старый мудрец к которому я возвращаюсь каждый раз, когда ощущаю тоску по дому, укромному уголку своей души.

Дать голос всем недооцененным, обделенным, потерянным не только для социума, но и для себя самого – большое дело. И я пишу об этом с верой, что наступит тот далекий день, когда мы «поменяемся местами», как наступил он для Чарльза Буковски.