Ф. Лист - начало судьбы новой музыки

Александр Струков, пианист, композитор, преподаватель Московской Консерватории им. Чайковского, 14 октября выступил в концерном зале музея Скрябина. Программа мероприятия состояла из нескольких фортепианных произведений Ф. Листа (три Сонета Петрарки, Венгерская рапсодия №19, Мефисто-вальс №1 и знаменитая Соната h-moll композитора).

Концерт к 210-летию известного композитора прошёл с малой публикой, но с громкими овациями. Неудивительно, ведь Франц Лист прославился своими яркими, пронзительными и чуткими сочинениями. Лист родился в небогатой семье, но с рождения его окружала музыка: отец работал смотрителем овчарни у князя Эстергази, большого любителя музыки. К слову, отец Франца поддерживал сына. Именно он стал тем, кто помог Листу стать узнаваемым и почитаемым музыкантом сначала в родной Венгрии, а позже и во всей Европы. В своих произведениях композитор отобразил свои впечатления о путешествиях по Италии и Швейцарии, а также выразил своё отношение к искусству и всему, что тревожило его время.

Сочинения Листа трудно, на мой взгляд, назвать мелодичными. Это скорее сумбурные, звонкие и тихие, слабые и пронзительные звуки. При этом хаотичность отображает реальность, ведь все же в реальном мире все непредсказуемо и неожиданно. Так и Ф.Лист очаровывает тихими нежными касаниями клавиш, перемежающимися с сильными низкими ударами.

Александр Струков виртуозно исполнил три Сонета Петрарки, Венгерскую рапсодию №19, Мефисто-вальс №1 и знаменитую Соната h-moll. Последнее повергло слушателей в полный восторг - публика все хлопала музыканту. А. Струков превосходно играл на рояле. Его руки за время концерта делали невероятные пассы, то двигаясь быстро, мелькая по клавиатуре, то замирая над ней и медленно поднимаясь наверх. Сам пианист был сосредоточен и хмур, лишь иногда наклоняясь то в сторону, то склоняясь над инструментом. И можно только догадываться, что происходило у Струкова в голове при игре. Ведь столь впечатляющие и объемные сочинения стоят больших физических и умственных затрат, не говоря о тех картинах, возникающих при слушании рапсодий и сонет.