Дон Жуан в Театре Романа Виктюка: первая любовь — любовь последняя?

В конце восьмидесятых годов прошлого столетия французский драматург Эрик-Эммануэль Шмитт явил общественности одну из первых своих пьес. Называлась она «Ночь в Валони» и была посвящена любовным похождениям Дон Жуана. Как образу ненасытного обольстителя женщин и распутника, подобного Ловеласу и Казанове, удалось не кануть в лету? Возможно ли обнаружить его и сегодня? Итак, 20 июня 2005 года режиссер Роман Виктюк ставит спектакль «Последняя любовь Дон Жуана». С овациями зрители встретили постановку 10 февраля 2023 года.

— Вечером Дон Жуан будет здесь. Он ни о чем не подозревает и думает, что приглашен на бал. Но сегодня мы, пять женщин, которых он унизил, которых прошлое терзает и мучает, будем судить его и вынесем наш приговор.

— Мы будем его судить? И вынесем ему приговор? Но какой?

— Искупить содеянное.

— Но как?

— Женитьбой! Женитьбой на одной из его жертв.

— Но это же смешно! Он никогда не согласится.

— У меня есть чистый бланк, подписанный королем. Достаточно только вписать имя. Вот перед таким выбором мы его и поставим: либо искупление, либо тюрьма.

Роман Виктюк придумал для своего спектакля иное название и омолодил главного героя. Его душевные переживания на протяжении пьесы — отнюдь не последствия возрастных желаний. Театральный Дон Жуан красив ослепительно, уверен в себе без сомнения. Он появляется на сцене в компании великолепных дам, готовый завести провокационную интригу с каждой из них. Что же произойдет с искусным ловеласом, встретившим настоящую любовь? Станет ли для него впервые испытанное чувство одновременно и последним?

— Но эти лица вы узнаете?

— Эти маски? Дайте взглянуть. Интересно, каким должно быть лицо жертвы? Суровым, искаженным ненавистью, с горькой складкой у рта от воспоминаний и сжатой жаждой мести челюстью… Ничего подобного на этих лицах я не вижу. Напротив.

— А что же вы видите?

— То, что я вижу, мне льстит. Я вижу ностальгию вместо горечи и румянец на щеках не от гнева, а от застенчивости. Я вижу обнаженную грудь кокетливых трепещущих дам, свешивающихся с балкона, чтобы лучше видеть или быть увиденными...

Оформленный в барочном стиле спектакль нетороплив, однако, заставляет зрителей затаить дыхание до последнего акта. Утонченные диалоги о вечном сопровождаются мягкой музыкой, французским языком и неожиданными трюками. Пронизывающий звук скрипки сравнивается с надорванными струнами души. Наслаждаясь легкой иронией постановки, театрал поразится лоску актерских костюмов и яркостью безмолвных масок.

— Он повторяет снова и снова, блуждая в вечном поиске, от женщины к женщине, не находя того, что ему нужно… Значит, он попросту сам не знает, что ищет?

— И что же он ищет и не может найти, интересно?

— Странный вопрос! Любовь, конечно же.

— Вот! Слово произнесено, ты все этим сказала. Любовь! Бедная девочка! В шестьдесят лет ты будешь верить в бога так, как веришь в любовь сейчас в твои двадцать. Также будут гореть глаза, та же будет вера и энтузиазм. Так может говорить только женщина.

— Так насмехаться может только мужчина! Признаться в том, что у тебя тоже есть сердце! Какое бесчестье!

Подлец, жаждущий пыток, женщинам ненавистен. Одновременно он вызывает и восхищение в их глазах. Старательно выискивая и преподнося каждой то, что ей меньше всего хотелось бы услышать, Дон Жуан привык лишь брать и наслаждаться. Мужчина или женщина? Кто же в театральной игре отличается коварством, а чьему характеру свойственна верность? Судить позволено лишь зрителю.

— Горе многому меня научило. Вы причиняете боль, чтобы не страдать самому.

— Твое сердце не испытало того, что пришлось узнать моему.

— Ваше сердце? Да оно закрыто на замок уже столько лет! Если повернуть ключ, то оно не заговорит, а завопит от боли. Цепи врезаются, оно кровоточит! Это агония, Дон Жуан!

— Я знаю это.

— Но у меня нежные пальцы, их прикосновение едва ощутимо, я сумею его освободить… Вы должны притвориться, что любите меня. Иначе я ничего не стану делать!

— Послушай, малышка! Как я узнаю, что люблю тебя, если мне неведомо, что такое любовь?

— Вовсе не обязательно ее знать, чтобы узнать…

Что же такое любовь? Ответ не даст ни одна наука, однако, постарается театральный режиссер. Понимая, что версия в зрительном зале будет у каждого своя, Роман Виктюк доносит через героев спектакля свою интерпретацию великого чувства. Научившись же разделять симпатию и влюбленность, привязанность и желание, приходишь к пониманию любви как спасения. Это всепобеждающая сила истинных чувств.

— До встречи с ним вы чувствуете себя разбитым, больным, усталым. Стоит ему появиться на пороге, как жизнь к вам возвращается. Наступает утро.

— А дальше?

— Часы сходят с ума. Они непозволительно тащатся в ожидании и бегут, когда он с вами… Вы живете за двоих. Один раз — за себя, другой — за него. Чтобы потом ему рассказать. Вы становитесь поэтом.

— А дальше?

— Отныне вы не один. Нечто невидимое связывает вас с жизнью. Вы несвободны. Вы больше себе не принадлежите. И эти же узы вас освобождают.

— А дальше?

— Дальше не существует. Нет больше надежды, нет ностальгии, все в полном порядке. Он здесь. Это как вера.

— Что-то вроде веры в бога? В некотором роде?

— Это и есть вера в бога. Мир, наполненный смыслом и теплотой.

Будучи далекими от желания становиться проповедниками, заглянем же в священные писания. Обратившись к одному из апостолов, читаем: «Любовь от Бога, и всякий любящий знает Бога. Кто не любит, тот не познал Его, поскольку Бог есть любовь». Так, во все века данному чувству приписывалось состояние таинства и возвышенности. Видные умы не раз повторят о том, что браки совершаются на небесах. Однако все ли будут согласны с таким высказыванием?

— Бог наш все-таки — порядочная свинья!

— Сестра моя, возьмите себя в руки.

— Я ненавижу его. Вот уже десять лет, как я повенчана с нашим господом. И что он мне дал за эти годы? Ничего. Не прибавил ни ума, ни красоты, не изгнал ни одного из терзающих меня желаний. Напротив, можно подумать, что специально их разжигает… Бог всепрощающий? Да это я вынуждена ему прощать молчание, отсутствие и безразличие, мое заточение и тоску. Идите в гарем божественного супруга и увидите его старых фавориток, обрекших себя на затворничество, чтобы остаться с ним. Но у него всегда есть дела поважнее…

— Сестра моя!

— Посмотрите, что он с нами сделал! И что он сделал сам с собой. Это же предательство! Бог внушает любовь для того, чтобы поскорее ее отнять. Так он и развлекается наверху, этот сумасшедший!

Есть ли сегодня в нашем мире подобные Дон Жуаны, разбивающие влюбленным сердца своей ложью, порочащие и принижающие удивительное чувство? Действительно, они будут всегда, лишенные искренности и понимания ближнего. Так права ли Анжелика, свидетельствующая о счастье через ревность? Может быть, именно она познала любовь? Думается, в зрительном зале найдутся и те, кто разделит мнение этой героини.

— Даже если бы я смог полюбить, то любил бы плохо и для себя. Но я не хочу любить для себя… Именно поэтому женюсь на Анжелике.

— Никогда.

— Я хочу, чтобы вы были счастливы.

— А я не хочу, чтобы меня делали счастливой! Мне нужен эгоист, собственник и ревнивец, который любил бы меня для себя, только для себя! Чтобы стать счастливым со мной.

— Но это не любовь.

— А я люблю именно так! Теперь знаю, почему вы хотели жениться на мне. Причина слишком возвышенна, она вызывает у меня отвращение. Я предпочитаю быть несчастной, и это мой способ быть счастливой.

Сколько же раз на протяжении постановки было сказано о любви? А сколько раз это чувство стало упомянуто в данной работе? Сложно сказать, вряд ли стоит подсчитывать. Так не лучше ли будет всем нам почаще задумываться о чувствах другого человека? Ведь следуя на редкость точной реплике таинственного Дон Жуана, мы всегда любим слишком, когда делаем это по-настоящему. Будем же трепетны, внимательны и чистосердечны, страшась за наш недолгий век лишиться такого хрупкого мгновения любви.

— Скажите мне, как называется состояние, когда в слезах и судорогах, криком и болью мы готовимся погрузиться в неизвестность, выйти на встречу с другими?

— Это называется рождением.

— Как называется состояние, когда в то же время мы боимся быть растоптанными светом, преданными всеми руками, кидаемыми из стороны в сторону дыханием мира, когда дрожим от мысли оказаться всего лишь жалкой трепещущей пылинкой, затерянной во вселенной?

— Это называется мужеством… Мужайтесь, Дон Жуан! Взгляните-ка, рождается день! Как он нас тревожит, как он все перепутал! При свечах лица были резко очерчены, чувства просты и понятны. Но Дон Жуан идет к свету… Рождается человек.

— Человек? Всего лишь маленький ребенок!

— Но человек и есть ребенок…

Итак, наш спектакль окончен — гаснет свет. Однако представляется, что никогда не суждено поблекнуть звезде настоящего Мастера. Примеряя театральные маски на своих героев, Роман Виктюк никогда самостоятельно их не носил. Его экстравагантный образ — это стиль жизни, органичный образ мысли, свойственный художнику и творцу. Но даже Маэстро не предоставит ясный ответ на все вопросы. Кем на самом деле был Дон Жуан? И что же такое любовь? Раскрывать карты попросту не захочется. Пусть замысел великого мистификатора отгадает зритель…

Ближайший показ спектакля «Последняя любовь Дон Жуана» при участии Дмитрия Бозина и Валерии Энгельс, Екатерины Карпушиной и Людмилы Погореловой состоится 7 марта 2023 года в Театре Романа Виктюка.

Фотограф: Полина Капица.

Благодарим за содействие заместителя руководителя отдела рекламы и связей с общественностью Театра Романа Виктюка Юлию Сезер.