Источник:
В субботу, 5 августа, настоящий «Пир» приоткрыл завесу тайны нового сезона на подмостках Театра Романа Виктюка. Премьера спектакля, ставшего первой работой Дениса Азарова, возглавившего театр после ухода Мастера, состоялась в 2021 году.
Спустя два года философия прошлого века, трагизм отечественной литературы и психология человека в водовороте истории по-прежнему объединяют на Стромынке полный зрительский зал.
Мой папа женился на моей маме в 1902 году, но меня родители произвели на свет только в конце декабря 1905 года, потому что папа непременно решил, что ребенок должен родиться на Новый год. Поэтому он рассчитал, что зачатие должно произойти именно первого апреля 1903 года, и только в этот день впервые подкатил к маме с вопросом о зачатии.
Мама так долго ждала этого момента, что страшно обрадовалась. Но папа, видимо, пребывал в таком хорошем настроении, что не удержался и сказал маме: «С первым апреля!». Мама страшно обиделась и в этот день не подпустила папу к себе. Пришлось ждать до следующего года.
Этот спектакль, будто разделенный на две неравные части, свидетельствует о переходе автора «от этого к тому». Театр абсурда и скорчившиеся цирковые клоуны, скрючившаяся старуха с топором и незадачливый фокусник сменяются декорациями туманной лесной чащи.
Здесь же Даниил Хармс и Александр Введенский, Николай Олейников и Яков Друскин, состоящие в Объединении Реального Искусства (ОБЭРИУ), рассуждают о том, что не дает покою их сердцу, решают философские задачи и мечтают о высоком.
Мне не нравится, что я смертен,
Мне жалко, что я неточен.
Многим-многим лучше, поверьте,
Частица дня, единица ночи.
Мне жалко, что я не орел,
Перелетающий вершины-вершины,
Которому на ум взбрел
Человек, наблюдающий аршины.
Мы сядем с тобою, ветер,
На этот камушек смерти.
Мне жалко, что я не чаша,
Мне не нравится, что я не жалость.
Мне жалко, что я не роща,
Которая листьями вооружалась.
Мне трудно, что я с минутами,
Меня они страшно запутали.
Герои не стесняются говорить о том, что их волнует. Жизнь и ожидание чуда, Бог и пространство времени, смерть и судьба человека, ставшего свидетелем страшного времени и нищенского существования многих мечтателей и талантливых литераторов. Как поступить, если без гроша в кармане у вас остается лишь талант и вера в лучшие времена? А когда не остается даже последнего, и приходится писать произведения в стол?
Не смея присоединиться к пиру, среди деревьев мелькают Александр Пушкин и Николай Гоголь с подносами в руках. Все же герои воедино — это и есть отечественное искусство. Самобытное, неповторимое и попросту различное. Однако всегда содержательное и философское.
Это ушло в это, а то ушло в то,
И нам неоткуда выйти и некуда прийти.
Это ушло в это. Мы спросили: «Где?».
Нам пропели: «Тут!».
Это вышло из тут. Что это? Это то.
Это есть то.
То есть это.
Тут есть это и то.
Тут ушло в это, это ушло в то,
А то ушло в тут.
Мы смотрели, но не видели.
А там стояли это и то.
Примечательно, что в театральной программе вы увидите актерский состав, преподнесенный в характерной форме. Заслуженный артист России Дмитрий Бозин играет не Даниила Хармса, он играет именно вместо Хармса. Это принципиально важно. В условиях трагической музыки, все нарастающей при приближении гибели, в условиях мрачности постановки в контрасте с ярким цирком абсурда различия уже не чувствуется.
Эстер Русакова — возлюбленная автора — парящий луч света в темных ветвях двадцатых и тридцатых годов прошлого века. Быть может, смысл жизни и есть в любви, человеческом созидании и свободном творчестве?
Среди гостей, в одной рубашке
Петров задумчиво стоял.
Молчали гости. Над камином
Рожок охотничий висел.
Часы таинственно молчали.
Плясал в камине огонек.
Петров задумчиво садился
На табуретку. Вдруг звонок
В прихожей бешено залился,
И щелкнул аглицкий замок.
Петров вскочил, и гости тоже.
Рожок охотничий трубит.
Петров кричит: «О Боже, Боже!»
И на пол падает, убит.
И гости мечутся и плачут.
Железный градусник трясут.
Через Петрова с криком скачут
И в двери страшный гроб несут.
И в гроб закупорив Петрова,
Уходят с криками: «Готово!».
Осознать величину творчества Даниила Хармса, как и философию ОБЭРИУ, отрицающих всю обыденность, повседневность и стройные ритмы четверостиший, еще только предстоит нашему современнику. Каким же образом творчество, ранее отвергаемое общественностью, внезапно стало нужно всем и каждому? И что мы, жители двадцать первого столетия, сможем в нем почерпнуть для себя?
Ответы для зрителя подготовил Театр Романа Виктюка при участии Дмитрия Бозина и Олега Исаева, Владимира Белостоцкого и Яна Латышева, Анны Нахапетовой и Валерии Энгельс.
Всякому человеку свойственно стремиться к наслаждению, которое есть всегда либо половое удовлетворение, либо насыщение, либо приобретение. Но только то, что не лежит на пути к наслаждению, ведет к бессмертию. Все системы, ведущие к бессмертию, в конце концов сводятся к одному правилу: постоянно делай то, чего тебе не хочется, потому что всякому человеку постоянно хочется либо есть, либо удовлетворять свои половые чувства, либо что-то приобретать, либо все, более или менее, зараз.
Интересно, что бессмертие всегда связано со смертью и трактуется разными религиозными системами либо как вечное наслаждение, либо как вечное страдание, либо как вечное отсутствие наслаждения и страдания.
Фотографии: Театр Романа Виктюка.
Благодарим за содействие заместителя руководителя отдела рекламы и связей с общественностью Театра Романа Виктюка Юлию Сезер.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал — там еще больше важных новостей!
