«Хадн дадн» об акынстве, творческом тазике и музыке поколения

У одного из главных фрешменов московской инди-сцены «Хадн дадн» вышел новый альбом «Ностальгия». Слушаем и вспоминаем наше интервью с лидером группы Варей Краминовой.

Когда основной философский вопрос: «Сколько ты зарабатываешь?», очень хочется выяснить: «Что ты думаешь?» Особенно у тех, кто имеет непосредственное отношение к созданию современного культурного слоя.

Группа «Хадн дадн» звучит в столичной музыкальной среде уже два года. В 2018-м вышел LP под названием «Тайный альбом», наполненный лиричными, личными и во многом «географичными» песнями. На две из них («Москва» и «Мы сегодня дома») были сняты не менее атмосферные клипы.

Первое Студенческое расспросило лидера «Хадн дадн» Варю Краминову об истоках творчества и мировосприятии.

- В одном из интервью вы подчеркнули, что у вас нет высшего образования. Причем вам не задавали вопрос – просто сами сказали в самом начале. Почему акцентировали на этом внимание? Для чего сегодня нужно высшее образование?

- У меня уже есть высшее образование! Этим летом мне удалось, наконец, защитить диплом ВГИКа по специальности «Менеджер организации/Продюсер». До этого я отчислилась перед защитой диплома и три года пыталась поступить на режиссуру, но музыка взяла своё.

Вообще, высшее образование нужно для того, чтобы человек смог освоиться в жизни после школы и получить базовый запас знаний, чтобы самому копаться дальше в том, что интересно именно ему. После школы мало кто представляет, кем он хочет стать - по крайней мере, так было со мной!

Я очень рада, что закончила ВГИК, потому что он воспитал меня лучшими вещами мировой и отечественной культуры, он очень обогатил мою душу и даже дал мне возможность проехаться по всей России на крутом Кинопоезде - это было одно из самых сильных впечатлений в моей жизни. Мы ехали от Москвы до Владивостока через 13 городов, останавливались там на один-два дня и смотрели во все глаза, потому что происходили там невероятные вещи.

После Уральских гор природа поменялась, превратилась в зону из «Сталкера». Очень люблю русскую осень, она трагичная, прекрасная и многоликая. В Красноярске нас встретил темный ядовитый туман, горы, снежная буря и бабушки, продающие в темноте яблоки. В Новосибирске мы познакомились в гостинице с местными, которые обещали показать нам ночные клубы и повели нас громадными ледяными улицами в неизвестном направлении, мы заподозрили неладное и вернулись в гостиницу (сюжет песни «Новосибирск»).

Во Владивостоке оказалось лето и море на каждом углу, а еще мне особенно запомнилось сектантское общежитие, на которое я набрела поздно вечером, блуждая по «владивосточным» дворам - красный трехэтажный галерейный дом с горящими окнами и распахнутыми дверями был обвешен сушащимся бельем. Люди в этом доме жили отчаянно, но уютно. В одном окне мальчик лет пяти сидел в пестром пледе перед телевизором, а в соседней комнате среди ковров участковый допрашивал гордую воинственную женщину. В Хабаровске океаном Соляриса тек массивный рыжий Амур. 

Конечно, везет людям, до которых с детства доходит, кем они будут - я бы не отказалась иметь хотя бы среднее музыкальное образование, потому что многого не знаю, а музыкалку бросила.   

- Свой стиль вы называется ляоакын. «Википедия» на слово ляо выдает «государство кидань-монголов» и всякие китайские ассоциации. Какое ваше ляо? 

- Ляо в данном случае не совсем слово, а скорее интонация и настроение. В основном, страсти, залихватства. Еще оно указывает на наличие этнических мотивов. 

- У вас много «географических» песен. В этом ваше акынство? 

- В том числе, и в этом! Вообще в «акын» мы вкладываем познание мира через личное переживание! Вместе со шваброй весело идти мне, например. (песня «Швабра») 

- Почему клип на песню «Москва» получился про чемпионат мира? Песня вроде бы не об этом. Кстати, о чем она? Есть в ней что-то гребенщиковское по загадочности текста. 

- Вообще в этой песне запечатлен день, как я шла к бабушке в больницу, когда она сломала обе руки. Бабушка у меня была крутым журналистом, ее звали Наталья Краминова, она объездила кучу мест еще в СССР, рассказывала мне в детстве про это разные истории.

Однажды она приехала в какое-то забытое богом село, чтобы перевести дух, и ее встретила женщина в темном платке, накормила и предложила выпить с ней чаю. Бабушка отказалась, потому что торопилась, а женщина посмотрела на нее, улыбаясь, и сказала: «Ты сейчас отсюда не уедешь».

Бабушка была озадачена, поблагодарила хозяйку за обед и села в машину. И тут ее разобрала дикая икота. Она так икала, что не могла пошевелиться, не то, что вести. Женщина вышла на крыльцо и ласково пригласила бабушку на чай. Бабушка, естественно пошла. Поставив на стол стакан с водой и чаинками, хозяйка бросила туда уголь, и вода начала кипеть: «Пей». Бабушка выпила чаю с углем, и гостеприимная женщина, довольная собой, отпустила ее. 

С бабушкой всегда было весело, она была доброй, умнейшей, образованнейшей и очень тонкой, но в церкви чувствовала себя неуютно и, ставя за кого-нибудь свечку, не зажигала ее. 

Клип получился про Чемпионат, потому что Антон (мой парень, режиссер фильма «Пепло» и идеологический продюсер «Хадн дадн») сказал: «Всё, идем снимать тебе клип!»

В клипе Москва запечатлена такой, какой мы еще не скоро ее увидим: с одной стороны, доброй, бушующей, праздничной, яркой, а с другой стороны, пересекшей грань веселья, темной, полной пьяных одичавших людей, купающихся в фонтане. Прекрасный мир и страшный мир существуют очень близко, одно неловкое движение - и всё. Первый сорвет, кому надоест. 

- Вы рассказывали про ваш творческий тазик, в котором Летов, Данте, Цой, Маркес, Пушкин, «Зеркало» Тарковского, Бах, Микеланджело. Причем этот тазик не только метафорический, но и существует в реальности. Как он появился? Чем пополняется в данный момент? 

- Тазик мне принесли на работу в день рождения мой бывший басист Никита и моя лучшая подруга Варя. Тазик уже был с землей, в нем лежало зеркало и цифра 22. Он расположился у меня под рабочим столом в офисе, я работала помощником продюсера пост-продакшн и изображала серьезного человека, но знала, что у меня в ногах всегда лежит тазик.

Потом я распечатала надгробную маску Пушкина и закопала в землю, чтобы лицо вылезало. Получилось страшновато, но величественно. Теперь тазик стоит пустой у меня на балконе, я в нем размачиваю грунт для моей улитки Ивы. Кстати, теперь в творческом тазике лежит еще и фильм «Магнолия» Пола Томаса Андерсона. 

- Еще вы говорили про поэтизацию и драматургию быта в своем творчестве. Расскажите, как появилась песня «Дарсонваль»? Это такое безысходное, но в то же время лиричное описание (пост)советского санатория. Какие песни знаковые для вас – ваши и не ваши? 

- Мы поехали с Антоном в Минеральные Воды отмечать Новый год и оттуда катались по ближайшим городам, в Железноводск заехали. В Железноводске нашли санаторий Крупской, в котором Антон проводил время в детстве. Мы смотрели на изменившееся здание, Антон вспоминал, как они перелезали через забор, танцевали на дискотеке и выпивали тайком от вожатых, мимо нас по зимнему солнечному парку прогуливались пенсионеры. Железноводск выглядел гармонично опустошенным. А потом Антон рассказал мне, что такое Дарсонваль. И понеслось. 

Знаковые песни для меня – «Дерево» Цоя, «Про чертиков» Дягилевой, «Плюшевый мишутка» Летова, замечательная песня замечательного Ильи Мазо «В неясных образах», которую он скоро, я надеюсь, запишет, и вы сможете ее послушать, «Время колокольчиков» Башлачева, песня «Dont try so hard» Queen, «Baby, I`m gonna leave you» Led Zeppelin очень люблю, и, конечно, магическое воздействие на меня оказывает «A Whiter Shade of Pale» Procol Harum, которую поют грибы из телесериала «Десятое королевство». Очень мне нравится песня «Вокруг да около» группы «Обход» в исполнении Юли Накаряковой. Из моих знаковые песни - про бомжа, про нищего и «Подожди».   

- Монеточку* и Гречку называют голосом поколения. Они практически мемы. Можете представить, голосом какого поколения могли бы быть (или являетесь) вы? Что думаете о феномене Монеточки* и Гречки? Почему они стали символами? 

- Монеточка* и Гречка имеют свои узнаваемые интонации и, понятно, что они несут в своих песнях. На нашей странной невнятной эстраде они - новое явление, исполнители с законченным образом, говорящие современным языком. 

Наша музыка сложнее, в нее не сразу въедешь, но я очень надеюсь, что скоро нас раскусят.